Поскольку мой кпк подаёт признаки скорой смерти, а подобные вещи рождаются именно на нём, то выкладываю свою квенту здесь, дабы не потерять. Ну и те кто её не слышал, тоже могут почитать^^
Я родился в 939 DR году по летоисчислению Долин в Лурабаре. Мой отец, один из участников торгово-экспедиционного корпуса по поиску Золотого Пути в Кара-Тур 917 года, был двоюродным племянником самого Виндина Балиндре - основателя экспедиции. После высадки экспедиции в Тэске в 937 году, в возрасте 34 лет он познакомился с моей матерью и уже через несколько месяцев вместе с ней (уже как муж и жена) вернулся в Лурабар.
Я рос в семье преуспевающего торговца - после открытия Золотого Пути отец стал одним из ведущих представителей торговой гильдии Лурабара. Он часто лично отправлялся в Тэск для заключения очередных договоров или сопровождения грузов. Из одного очередного такого плавания он так и не вернулся. Мне тогда было всего восемь лет. Как потом говорила мать, отца убили налётчики из Тая - страны мёртвых лежащей к востоку от Тэска. Через два года от тоски и душевного истощения умерла и моя мать. В одиннадцать лет я остался сиротой с неплохим наследством, оставленным родителями. Меня взяла на воспитание моя тётка, одна из дальних родственниц по линии Балиндре, но спустя несколько месяцев она сдала меня в приют при храме Сильвануса, присвоив себе большую часть моего наследства. Я не в обиде на неё - тогда мне деньги были не нужны, а ей может быть и пригодились. Монахи стали обучать меня догмам Отца Дубов о том, что всё в природе должно быть сбалансировано и жизнь, и смерть. Как я теперь знаю, я понял эти догмы не правильно. В возрасте 16 лет я покинул храм и, потратив остатки своего наследства, отправился скитаться по миру в поисках приключений. Так продолжалось почти двадцать лет, я ходил из города в город, из страны в страну, исколесив всё Море Упавших Звёзд вдоль и поперёк везде предлагая свои услуги в качестве охранника и лекаря - клерическому искусству я обучился за пять недолгих лет в храме Сильвануса. Когда мне стукнуло 34 года я, так же как и мой отец, очутился на берегах Тэска, где и нанялся в охранники одного торгового каравана. Через несколько недель во время одной из поездок на нас напали. За свои три десятка лет я многое повидал: и ходящие камни, и отвратительных жукообразных анкхегов, несколько раз в небе даже видел дракона, но такого ужаса мне ещё не доводилось видеть.
Мы стояли на ночном привале, когда неожиданно на наш лагерь со всех сторон как мотыльки на свет повалили они - омерзительные гниющие зомби, противно скалящиеся скелеты и целая туча тёмных пятен с горящими как уголь глазами. Я закричал, выронил оружие и бросился прочь. Я не помню, как долго бежал, но через какое-то время, очутившись в полной темноте, я споткнулся и сильно ударился головой, потеряв сознание. Когда я пришел в себя был уже день. Я осторожно побрёл в сторону лагеря, проклиная себя за своё малодушие, которое, правда, и спасло меня. В лагере не было ни одной живой души - все кто был вместе со мной в этой поездке, были мертвы. У многих были откушены целые куски мяса, у кого-то не хватало головы, у кого-то были выедены все внутренности. В тот час я вспомнил своего отца, представил, что возможно из-за такого же слабака в тот день их караван и был разгромлен. В ярости я закричал и, схватив первое попавшееся оружие, устремился по следу умертвиев, благо ходячие мертвецы, волочившие ноги, оставляли на земле заметный след.
Через несколько часов я клял адское солнце, тяжеленный молот у себя в руках, неумелых охранников каравана и далёкую толпу нежити шедшую вперёд не ведая усталости. Ещё через несколько дней измотанный и уставший я понял, что очутился в Тае - передо мною лежала земля мёртвых. Я продолжал идти вперёд, уже не понимая зачем. По ночам мне попадались одинокие гули, жрущие чьи-то останки, зомби с откушенными ногами (очевидно ставшие чьим-то обедом) и ещё какая-то мыслимая и немыслимая нечисть. Я размахивал двуручным молотом разбивая остатки их мозгов об его навершие. Тогда-то я и понял, что мой бог оставил меня.
Израненный в одну из ночей я набрёл на целую армию мёртвых маршировавших к какому-то огромному плато впереди. С именем отца на устах я вломился в самую гущу скрипящих костей, размахивая молотом, как умалишенный. Я не помню тот момент, когда темнота поглотила меня, но я отлично помню сотню скалящихся блестящих при свете луны черепов разлетевшихся под ударами моего молота. Так я умер. В первый раз.
Я попал на равнину Фуги как Неверный, но Сильванус не отвернулся от меня. Его глашатай явился на равнину собирая души Верных, тогда он, посмотрев на меня сказал: "Лесной Отец велит тебе ждать. Ждать и думать". Три сотни лет я ждал, ждал и думал. Я ждал чего угодно, что Сильванус простит меня, что меня отправят в Город Мёртвых или вмуруют в Стену Неверных, но ничего этого не происходило. И вот наконец-то я дождался.
В тот год произошло много странного - боги умирали один за другим - и вот по равнине прошел слух, что у нас теперь новый бог смерти. Мне было всё равно, за эти годы моя ненависть к мёртвым не угасла. Но однажды ко мне явился ангел и, взяв за руку, без слов понёс в сторону Города Мёртвых. Там на троне я увидел Его - Келемвора - Бога Смерти. Поодаль от него стоял Отец Дубов, взглянув на меня, он произнёс: "Вот тот убийца нежити, о котором я и говорил. Если он тебе всё ещё нужен, то я передаю его душу тебе". В тот момент я постиг разницу между мёртвыми и самой смертью. Искать неуспокоенных, принося им покой. Так я стал слугой Ангела Смерти. Даэвом.
Меня вернули в материальный мир таким, каков я есть сейчас. Мне поручали искать и уничтожать не знавших покоя мертвецов. Иногда это получалось быстро и легко, иногда нет. Много раз я умирал за последние сто лет, но всегда возрождался.
Но в последний раз я совершил ошибку. Во время одной из охот мне показалось, что в лице очередного мертвеца я увидел лицо своего отца. Я не смог убить его. Келемвор отослал меня назад со словами: "Если ты не постигнешь суть сейчас, ты не постигнешь её никогда, навеки оставшись Неверным. Тебе предстоит учиться заново".
Моя теперешняя жизнь последняя, если я не смогу постичь что-то, что мешает мне существовать, преследуя меня через мои сотни жизней. Келемвор оставил мне крупицу своего покровительства, но лишь столько, сколько, по его мнению, необходимо. Моя жизнь посвящена борьбе с нежитью во имя моего бога и моего отца. Но что же я делаю неправильно?
